Проект «Сталин, Черчилль, Рузвельт: совместная борьба с нацизмом»

Поиск

56468_512666654329489324163072_n.jpg

Фото: освобождение Польши красной армией, 1944 г.

«Польский вопрос» в отношениях Сталина, Черчилля, Рузвельта (до конца 1943 года)

Отношения между Россией и Польшей в исторической перспективе всегда оставались сложными. В годы Второй мировой войны «польский вопрос» встал с новой силой, поскольку от его грамотного решения зависела устойчивость новой системы международных отношений.

Дело в том, что на протяжении столетий Польша исполняла роль своеобразного буфера, отделяющего Россию от европейских государств. Разделы Речи Посполитой в XVIII веке привели к тому, что Польша исчезла с карты мира, но пресловутый польский фактор продолжал играть существенную роль в европейских отношениях. Возрожденная после Первой мировой войны, Польша взяла курс на строительство государства «от моря до моря», то есть от Черного до Балтийского морей. Однако, запутавшись в хитросплетениях международных отношений, оказалась первой жертвой гитлеровской агрессии в ходе начавшейся Второй мировой войны.

Но так ли виновата Польша в сложившейся ситуации? Исследователи приходят к выводу, что сама архитектура Версальско-Вашингтонской системы заведомо делала поляков жертвами будущей агрессии. Д. и. н. Л.Е.Гришаева указывает, что взятый на вооружение архитекторами новой системы международных отношений принцип права наций на самоопределение в итоге привел к вспышкам локального национализма на европейском континенте, в первую очередь в среде малых, новообразованных государств, к которым относилась и Польша. Этот же принцип в конечном итоге привел к развалу существовавшей ранее системы экономических связей и оформлению территориальных претензий между Германией, Польшей и Чехословакией, урегулирование которых не могло быть начато на основе мирных переговоров. В конечном итоге «Версальский мир, не устранив корни межимпериалистических противоречий, породил новые противоречия — между победителями и побежденными».

Сталин, Черчилль и Рузвельт должны были учесть «уроки Версаля». Насколько им это удалось?

Поначалу союзники не слишком стремились делиться планами послевоенного мироустройства с СССР. Так, существовала идея создания конфедеративных объединений на территории Восточной Европы, которые бы исполняли функции пресловутых «санитарных кордонов», защищающих Западную Европу от продвижения СССР.

В указаниях главы НКИД В. М. Молотова послу СССР в Великобритании И. М. Майскому от 11 марта 1943 года говорилось:

«Идея конфедерации рассматривается советскими кругами не только как безжизненная, но и как вредная и опасная для нашего общего дела борьбы с немецким засильем в Европе. С другой стороны, советские круги учитывают заинтересованность славянских народов в укреплении своих взаимоотношений, и советским кругам было бы понятно, если бы это нашло свое выражение в заключении между этими народами пакта о взаимопомощи как на время войны с Германией и ее союзниками, так и на послевоенный период».

По сути, это был Версаль-2. Но его утверждению препятствовал Советский Союз. Если в 1919 году Россия не была приглашена Антантой для подведения итогов Первой мировой войны, а следовательно, она не имела возможности повлиять на новый расклад сил в Европе, то теперь послевоенное мироустройство не могло быть утверждено без учета позиции СССР.

Еще 30 июля 1941 года советский посол в Великобритании И. М. Майский подписал договор с главой польского правительства в изгнании В. Сикорским о восстановлении дипломатических отношений. Договор был подписан в здании Форин-офис в присутствии британского премьера У. Черчилля и министра иностранных дел Э. Идена. Признавая правительство Сикорского, советская сторона отказывалась от положений советско-германских договоров в части, касающейся территориальных изменений Польши, а также соглашалось на создании на своей территории польской армии (так называемой «армии Андерса»).

У. Черчилль в своих воспоминаниях «Вторая мировая война» писал:

«Русские упорно отказывались взять на себя какое-либо определенное обязательство, которое отвечало бы пожеланиям поляков. Россия считала, что вопрос о ее западных границах не подлежит обсуждению. <…> На нас лежала неприятная обязанность рекомендовать генералу Сикорскому положиться на добросовестность Советского Союза при будущем урегулировании русско-польских отношений и не настаивать в данный момент на каких-либо письменных гарантиях относительно будущего. Я, со своей стороны, искренне надеялся, что, став в борьбе против Гитлера товарищами по оружию, союзные державы в конце концов окажутся в состоянии разрешить территориальные вопросы путем дружеского обсуждения за столом конференции».

Дипломатические отношения были разорваны 25 апреля 1943 года. Советская сторона объясняла свою позицию так:

«Враждебная Советскому Союзу клеветническая кампания, начатая немецкими фашистами по поводу ими же убитых польских офицеров в районе Смоленска, на оккупированной германскими войсками территории, была сразу же подхвачена польским правительством и всячески разжигается польской официальной печатью. Польское правительство не только не дало отпор подлой фашистской клевете на СССР, но даже не сочло нужным обратиться к советскому правительству с какими-либо вопросами или разъяснениями по этому поводу.  <…> На основании всего этого советское правительство решило прервать отношения с польским правительством».

Упоминаемая в шифротелеграмме кампания связана с обстоятельствами «Катынского расстрела», обстоятельства которого расследовала международная комиссия, созванная с согласия правительства Сикорского. Советская сторона настаивала, что расстрелы были произведены немецкими оккупантами.

У. Черчилль вспоминал:

«В начале апреля 1943 года Сикорский был приглашен на завтрак на Даунинг-стрит, 10. Он сказал мне, что имеет доказательства того, что Советское правительство убило 15 тысяч польских офицеров и других военнопленных, находившихся в советских лагерях, и что они были погребены в огромных могилах в лесах, главным образом вокруг Катыни. Он утверждал, что у него есть масса доказательств. Я сказал: “Если они мертвы, вы ничего не сможете сделать, чтобы их воскресить”, он ответил, что не смог удержать своих людей и что они передали сведения об этом в печать. Не сообщив английскому правительству о своих намерениях, польский кабинет в Лондоне 17 апреля опубликовал коммюнике, в котором говорилось, что он обратился к Международному Красному Кресту в Швейцарии с просьбой послать делегацию в Катынь для расследования. 20 апреля польское правительство предложило своему послу в России запросить у русских разъяснение по поводу версии, распространяемой немцами».

С этого момента советская сторона не стремилась возобновлять отношения с эмигрантским правительством, но при этом и резко конфронтационную позицию занимать не собиралась. В ходе Московской конференции глав внешнеполитических ведомств трех стран В. М. Молотов подчеркивал, что СССР не намеревается оказывать поддержку правительству Сикорского.

В ходе Тегеранской встречи Сталина, Черчилля и Рузвельта в ноябре 1943 года наметились опорные точки для решения «польского вопроса». Наиболее емко она была сформулирована заместителем Молотова М. М. Литвиновым: «Польша должна научиться существовать как малое государство в рамках этнографических границ и оставить претензии на статус великой державы».

Главным, естественно, стал вопрос о границах. Как вспоминал советский дипломат Валентин Бережков:

«Позиция Советского Союза, как она тогда истолковывалась Москвой, выглядела в целом разумной. Сталин заявлял, что желает видеть возрожденную Польшу сильным, независимым, демократическим государством, дружественным СССР. Одновременно он настаивал на признании новой советско-польской границы 1939 года, шедшей примерно по “линии Керзона”, предложенной Антантой в 1919 году. На этих условиях Москва соглашалась восстановить отношения с эмигрантским польским правительством, находившимся в Лондоне».

В ходе переговоров 1 декабря 1943 года спор о границах вспыхнул с новой силой. И. В. Сталин подчеркнул, что СССР настаивает на проведении границы, которую А. Иден назовет «линией Риббентропа — Молотова». На это Сталин ответил, что вне зависимости от названия советская сторона считает ее правильной, однако обиженный В. М. Молотов счел необходимым уточнить: «Граница 1939 г. была линией Керзона».

Итогом переговоров стала так называемая «Тегеранская формула», которая гласила: «В принципе было принято, что очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер, с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции».

Однако теория не всегда легко претворяется в практику. «Практическая часть» будет связана с выходом Красной армии на западную границу СССР и восточную границу Польши.

«Польский вопрос» в отношениях Сталина, Черчилля, Рузвельта (первая половина 1944 года)

Итак, в ходе Тегеранской конференции союзники пришли к общему пониманию «польского вопроса». Восточная граница возрождаемого государства должна была быть проведена с учетом интересов СССР, взамен же поляки получали немецкие территории. Но оставалось две проблемы: во-первых, необходимо было освободить польскую территорию от оккупантов, а во-вторых, добиться признания этих решений польским правительством в изгнании. Вторая проблема оказалась даже сложнее.

Выход Советского Союза на государственную границу Польши вызвал обеспокоенность эмигрантского правительства. 5 января 1944 года оно выступило с заявлением, по сути, отвергающим «Тегеранскую формулу». Советская сторона настаивала, что присоединенные к СССР территории Западной Украины и Западной Белоруссии вошли в его состав в соответствии с плебисцитом, поэтому их возвращение Польше противоречит воле проживающих там народов. В свою очередь поляки настаивали на проведении границы в соответствии с Рижским миром 1921 года, который был заключен по результатам советско-польской войны. Однако если тогда СССР вышел из войны проигравшим и вынужден был смириться с уступками, то теперь об этом не могло быть и речи.

Неуступчивость правительства С. Миколайчика (прежний глава правительства В. Сикорский погиб в авиакатастрофе при загадочных обстоятельствах) привела к тому, что Советский Союз стал делать ставку на антифашистские силы в Польше. 1 января 1944 года в оккупированной немцами Варшаве была провозглашена Kрайова Рада Народова, объединившая антифашистские и национально-освободительные силы. Однако англичане и американцы отказывались признавать ее официальным польским правительством. В этой дискуссии с союзниками (в первую очередь с Черчиллем) Советский Союз мог уверенно опираться на силу оружия — становилось понятным, что освобождение Восточной Европы зависит от скорости продвижения Красной армии.

В послании Черчиллю от 4 февраля 1944 года Сталин писал:

«Я считаю, что польское правительство должно заявить официально в своей декларации, что линия границы, установленная Рижским договором, подлежит изменению и что линия Керзона является линией новой границы между СССР и Польшей. Оно должно об этом заявить так же официально, как это сделало советское правительство, которое заявило, что линия границы 1939 года подлежит изменению и что советско-польской границей должна быть линия Керзона».

Черчиллю пришлось взвалить непростую задачу: быть промежуточным звеном в переговорном процессе между И. В. Сталиным и правительством в изгнании. Как указывают авторы многотомной работы «Великая Отечественная война»: «Для советского руководства улучшение советско-польских отношений было невозможным без реорганизации польского правительства, то есть удаления из него элементов, которые он называл “профашистскими” и “империалистическими”, и включения в него людей “демократического образа мыслей”».

При этом союзники оказались в щекотливом положении. И если Черчилль просто не хотел портить отношения со Сталиным, то у Рузвельта на носу были президентские выборы. Американский президент откровенно заявлял своим коллегам, что ему бы не хотелось терять голоса польских избирателей, поэтому он воздержится от резких решений. Но в целом его позиция заключалась в нажиме на Миколайчика с целью не допустить раскола польского освободительного движения.

Из послания Ф. Рузвельта И. В. Сталину (11 февраля 1944 года):

«В первую очередь надо рассмотреть вопрос о том, чтобы польские партизаны действовали вместе с вашими продвигающимися войсками, а не против них».

Американский посол в Москве А. Гарриман считал, что русские «не хотят коммунизировать Польшу, но они и не хотят, чтобы страна вернулась к открыто антисоветскому правлению… их отношение к [лондонскому] правительству вполне обоснованно».

В отличие от американцев британский премьер все же пытался давить на СССР. Указывая на то, что поляки готовы де-факто (но не де-юре) рассматривать в качестве своей восточной границы линию Керзона, Черчилль указывал в послании И. В. Сталину от 7 марта 1944 года:

«Сила может достигнуть многого, но силой, поддержанной доброй волей всего мира, можно достигнуть еще большего. Я искренне надеюсь, что Вы не закроете окончательно дверь для заключения рабочего соглашения с поляками, которое поможет общему делу во время войны и даст Вам все необходимое при заключении мира. Если соглашение совсем не может быть достигнуто и Вы не сможете иметь какие бы то ни было отношения с Польским Правительством, которое мы будем продолжать признавать как Правительство того союзника, из-за которого мы объявили Гитлеру войну, я буду крайне огорчен».

В ответ премьер-министр получает жесткую отповедь:

«Бросается в глаза, что как Ваши послания, так и особенно заявление Керра пересыпаны угрозами по отношению к Советскому Союзу. Я бы хотел обратить Ваше внимание на это обстоятельство, так как метод угроз не только неправилен во взаимоотношениях союзников, но и вреден, ибо он может привести к обратным результатам. <…> Советский Союз не воюет и не намерен воевать с Польшей. Советский Союз не имеет никакого конфликта с польским народом и считает себя союзником Польши и польского народа. Именно поэтому Советский Союз проливает кровь ради освобождения Польши от немецкого гнета. Поэтому было бы странно говорить о перемирии между СССР и Польшей. Но у советского правительства имеется конфликт с эмигрантским польским правительством, которое не отражает интересов польского народа и не выражает его чаяний».

Во второй половине июля 1944 года в ходе Львовско-Сандомирской наступательной операции советские войска вошли на территорию Польши. 21 июля при поддержке Москвы был сформирован Польский комитет национального освобождения (ПКНО) во главе с Э. Осубка-Моравским. ПНКО признал линию границы по линии Керзона с некоторым приращением в пользу Польши. В «Манифесте польскому народу», опубликованном комитетом 22 июля, говорилось, что Крайова Рада Народова является временным парламентом, а ПКНО — законной временной исполнительной властью. Последовавшие за этим советские заявления полностью игнорировали существование лондонского правительства.

В постановлении ГКО от 31 июля 1944 года говорилось:

«Никаких других органов управления, и в том числе выдающих себя за органы польского эмигрантского правительства (в Лондоне), кроме органов Польского комитета национального освобождения, не признавать. Иметь в виду, что лица, выдающие себя за представителей польского эмиграционного правительства, среди которых обнаружено много гитлеровских агентов, должны рассматриваться как самозванцы и с ними следует поступать как с авантюристами».

Черчилль и Рузвельт понимали, что Москва в праве диктовать свою волю в отношении границ, но это упорно отказывались признавать члены польского правительства в изгнании. Антисоветские выпады Миколайчика во время его визита в США едва не стали поводом для осложнения советско-американских отношений. Однако американцы не хотели ссориться с русскими из-за поляков. Поддержка англо-американцами эмигрантского правительства перед И. В. Сталиным закончилась в январе 1945 года, когда СССР признал единственным законным правительство Б. Берута.

 

Проект «Сталин, Черчилль, Рузвельт: совместная борьба с нацизмом» реализован при поддержке фонда президентских грантов

Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях

 

vk blue zen red
logo

123001, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, 25, 5 этаж, офис 5-2

+7 (999) 917-11-04

fondsvyazepoh@gmail.com

© 2019 - 2023 Фонд «Связь Эпох»
Все права защищены. Любое копирование материалов на сайте запрещено. © Дизайн и разработка.

Room Booking

Thanks for staying with us! Please fill out the form below and our staff will be in contact with your shortly.