Сиверс А. М. Дневник. 1916–1919

Фонд «Связь Эпох» продолжает работу по публикации дневников и воспоминаний участников Первой мировой войны, революции и Гражданской войны. Вашему вниманию представляется дневник А. М. Сиверса.

Дневники генерал-лейтенанта Александра Михайловича Сиверса (1868 — после 1932) представляют собой уникальный исторический материал. Они вносят ясность во многие детали биографии автора. Кроме того, содержат личные впечатления А. М. Сиверса от общения с такими видными деятелями Белого движения, как А. И. Деникин, А. С. Лукомский, И. П. Романовский. Также Сиверсу были известны и представители Красной армии — генералы А. А. Балтийский, П. П. Лебедев, Н. Н. Стогов и др.

Не менее интересны изложенные в дневнике факты, касающиеся ведения войны, армейского управления и строительства.

Шесть тетрадей, написанных с 1916 по 1919 г., ныне хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации, дополнят и сделают объемнее картину Великой войны 1914–1918 гг. и Великой русской революции.

Издание снабжено приложением и указателем имен и адресовано как специалистам-историкам, так и всем интересующимся историей России.

Биография А. М. Сиверса

Генерал-лейтенант Александр Михайлович Сиверс — человек сложной и удивительной судьбы. Выходец из генеральской семьи, он заранее знал свою судьбу: потомственный дворянин и военный в третьем поколении, он сам, скорее всего, не мыслил иной карьеры, чем карьера офицера. Притом офицера-артиллериста. Придворные связи (его отец состоял в Свите императора Александра III) позволили устроить юного Александра в Пажеский корпус, из которого он вышел подпоручиком в 3-ю гвардейскую и гренадерскую артиллерийскую бригаду с прикомандированием к лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригаде.

За тридцать лет службы он прошел все ступени военных чинов: от подпоручика гвардии до генерал-лейтенанта. Карьере способствовало, конечно, окончание с хорошей аттестацией Офицерской артиллерийской школы в 1905 г.

Его военная звезда взошла осенью 1914 г. в боях под Ивангородом, за которые он был награжден орденом Св. Георгия IV степени и представлен к производству в генерал-лейтенанты [на основании Георгиевского статута (ст. 49 и 54)]. Правда, признания заслуг Сиверсу пришлось ждать почти полгода… В апреле 1915 г. А. М. Сиверс назначается исполняющим должность инспектора артиллерии 20-го армейского корпуса, а еще через год, в апреле 1916 г., он стал инспектором артиллерии 10-й армии и в этой должности закончил свою войну. Свою — потому что ушел в отставку одновременно с Октябрьским переворотом и за заключением мира следил уже как сторонний наблюдатель.

Официальная биография А. М. Сиверса сообщает, что после Октябрьской революции 1917 г. он служил в РККА, а потом стал преподавателем одного из московских вузов. В 1931 г. был арестован и приговорен к ссылке по печально знаменитому делу «Весна» и переехал на жительство в город Данилов. 17 сентября 1931 г. ему было разрешено переехать к родным в Ярославль, после чего его следы теряются. Неизвестна и точная дата смерти генерала.

«Мой дневник не хроника семейной жизни…»

В 1925 г. А. М. Сиверс проживал в Москве. Шесть тетрадей своих дневников он переслал в Прагу профессору С. В. Завадскому через полномочного представителя Чехословацкой республики в Москве Иосифа Иосифовича Гирса. В сопроводительном письме на имя С. В. Завадского генерал Сиверс просил последнего сохранить эти дневники у себя или передать их в надежное хранилище на хранение «до падения советской власти». А. М. Сиверс оставлял за собой право вытребовать свои дневники через И. И. Гирса или лицо по его указанию. Если же до 1950 г. дневники не будут востребованы, то их можно будет напечатать. В настоящее время, с промедлением в шестьдесят семь лет, это желание генерал-лейтенанта А. М. Сиверса выполняется.

Шесть тетрадей, хранившихся сначала в Праге, у профессора Завадского, а потом в Москве, в ГА РФ, не имеют ни логического начала, ни логического конца. Первая тетрадь начинается характерной фразой: «Никаких перемен». Это как вступление после паузы, сделанной, чтобы перевести дыхание… Последняя тетрадь 1919 г. заканчивается описанием бытовых неурядиц и охлаждения отношений с женой. По-видимому, эти шесть тетрадей представляют собой только часть дневника, который Сиверс вел по крайней мере с начала войны. А может быть, всю свою жизнь.

Настоящий дневник — это не назидание потомкам, а холодный взгляд профессионала на положение армии накануне революции, есть усталость от войны, переходящая в апатию под влиянием нарастающего развала, возмущение поведением «государственного тыла» при «старом режиме» и уполномоченных «новой власти» на фронте после революции.

Как офицер, он относился к ведению дневника как к обязанности. Он был свидетелем последних неудачных попыток Русской императорской армии организовать наступление на Западном фронте; участвовал в подготовке последнего, неудачного Июльского наступления, предпринятого Временным правительством; стал свидетелем развала старой армии. Февральская революция, Корниловский мятеж и Октябрьский переворот прошли мимо А. М. Сиверса «по касательной». Но интересны восприятие и оценка этих событий, зафиксированные в дневнике. А. М. Сиверс действительно фиксировал свое участие в происходящем, свое отношение к событиям, а также пытался их осмыслить.

Зафиксировано оказалось многое — прежде всего характеристики людей, с которыми встречался Александр Михайлович. И в этом отношении дневник А. М. Сиверса уникален, ибо содержит личные впечатления от общения со знаковыми фигурами Белого движения и Красной армии. Из будущих «белых» генералов судьба сводила Сиверса с А. И. Деникиным, А. С. Лукомским, И. П. Романовским, С. Л. Марковым, В. Н. Шокоровым, В. Г. Болдыревым, С. Н. Войцеховским. Среди строителей РККА ему были известны Э. М. Склянский и генералы А. А. Балтийский, П. П. Лебедев, Н. Н. Стогов, А. Е. Гутор, А. А. Самойло, братья Смысловские.

Полистать книгу Сиверс А. М. Дневник. 1916–1919.

Не менее интересны факты, касающиеся ведения войны, армейского управления и строительства, изложенные в дневнике. Происходящее вызывает раздражение и усталость не только у солдат, но даже у старших офицеров и у генералов. Как очень тревожный симптом, А. М. Сиверс отмечает, что война превратилась в рутинное дело, в повседневность, с помощью которой можно решать свои дела: строить карьеру, подсиживать конкурентов и наживать состояние. С раздражением говорит он о поведении предпринимателей и спекулянтов в тылу. Вместе со всеми радуется концу «распутинщины», но тут же оговаривается, что засилье «темных сил» еще не закончено.

К сожалению, того же нельзя сказать о рефлексии автора дневников. Там, где А. М. Сиверс делает выводы и умозаключения на основе собственного профессионального опыта и перцепции — непосредственного восприятия событий и общения с другими людьми, позволяющего сформировать целостный образ происходящего, — он оказывается на высоте. Разбор положения на Западном фронте и в армии в целом, анализ причин военных неудач, вскрытие пороков существующей системы управления войсками, нелестная и нелицеприятная характеристика персон командного состава — во всем чувствуется острый ум военного аналитика.

Но там, где события превосходят его жизненный опыт и он не может адекватно охватить их на основе собственной перцепции, он начинает пользоваться заимствованными объяснениями, которые кажутся ему адекватными, «впускает» в свое сознание клише и стереотипы газетных статей. Он серьезно рассматривает «теории заговора», рассуждает, кто — евреи, масоны или немцы — спровоцировал русскую революцию. Несколько крупных записей дневника посвящено пересказу этих газетных «сенсаций». Выйдя за пределы своего профессионального опыта, А. М. Сиверс теряется и не может найти рациональное объяснение грандиозным происходящим событиям. То есть ведет себя как обыватель.

Изложение фактологического материала в дневнике превосходное. Не сомневаемся, что введенные в оборот факты, изложенные А. М. Сиверсом, дополнят и сделают объемнее картину Великой войны 1914–1918 гг. и Великой русской революции.